КРИСТАЛЛЫ СОГЛАСИЯ Глава V Белая Песнь

                                      Глава V

                                   Белая Песнь

                                 

Ничто…Серо - белое безмолвие и тишина… и сквозь это все - тихий рокот мотора, укутанного кожаными кожухами, исписанными рунными заклятиями, казался, чужд, но приятен слуху кхаджитки. Она стояла на верхней палубе, у носа корабля, глядя в бездну небес, через которую они проплывали. То там, то здесь были осколки скал или островки земли, усыпанные белоснежными снегами или укрытые ледяной коркой. Некоторые что побольше несли на себе хвойные деревья, что тянулись в высь, к далекому смутному светилу, или раскинув пушистые ветви, полулежали на земле, как ложа для гигантов. Некоторые деревья накрепко сшили своими корнями разломы в почве, дивной паутиной сплетая и оплетая разрозненные островки тверди земной, и лежащий на корнях снег или льды, придавали этой «паутине» величественный, а порой и устрашающий вид.

Прошло несколько суток, с тех пор, как корабль отчалил от известных берегов, и отправился в земли Белых Волков. Тогда, после пикника на берегу на следующий день Боргав привез с собой еще четырех молодых Двемеров, и все дружно принялись за реконструкцию корабля. При виде кучи металла глаза у двемерских курсантов загорелись шальными и восторженными огоньками, и работа, которая могла затянуться на несколько дней, закипела с небывалым размахом. Стучали молоты, поправляя и ставя лафет, собирая чуть ли не по винтику пушку сто раз проверяя те или иные ее детали. Четырежды мотор менял свою общую конфигурацию, пока не слился со своим предшественником в единого грозного монстра, не вместившегося в машинное отделение, и горделиво показываясь на палубе, но затянутый кожухами от греха подальше, вызвал бурный прилив веселости у молодых Двемеров и здоровяка Боргава, заявившего, что мотор теперь похож на нечто… Хе… Весьма веселящее разнузданных дамочек. Тиимей придирчиво оглядел кожухи, над которыми он работал и с ними вместе железного монстра под ними, и заявил, что Его Красотка – девочка, и то нечто, совсем не в тему для Красотки, и сравнение совсем не уместно. А потом появилась она…

Четыре полумеханических Скальных Наездника, несших под собой легкий и сияющий паланкин появились в небесах над причалом, и грациозно спустившись, уселись на шестах серебряного паланкина укутанного сверкавшим шелком. Из него вышла седурра К'Шебби Ашири, наложница Теловани, и грациозно выступая, виляя бедрами «подплыла» к собравшимся на причале. Одежда ее вызвала негодование и легкий укол зависти у Джесс. Белоснежные кружева и перья облегали ее стан, и вместо того чтобы скрывать «прелести» тела, кокетливо но не навязчиво указывали на них, то там то здесь как бы украдкой или случайно обнажая их восторженным взглядам. Кхаджитка держала в руках свиток, и взойдя на борт корабля, оказалась рядом с разгоряченным работой и раздевшимся по пояс Арт’Хматом. Не скрывая своего взгляда, коий красноречиво говорил о том, что она чувствует, глядя на гигантского кхаджита, под пушистой, слегка влажной кожей, которого перекатывались мышцы, К'Шебби Ашири передала ему свиток, промурлыкав – «Маг передает вам карту неизвестных земель. Она поступила от лазутчиков только сегодня, а К'Шабби просит: – она красноречиво взглянула в глаза Арт’Хмата – Возвращайтесь, возвращайтесь целыми и не вередимыми… Еще много чего нужно обследовать, - кхаджитка как бы ненароком коснулась своего бедра, - и К'Шабби будет жаль, если Вы погибнете… А это на удачу!.. – прошептала кошка, и прильнув к большому кхаджиту всем телом, страстно поцеловала его, отпуская с видимой не охотой, и вся пылая желанием, гордо пошла обратно…

У Джесс перехватило дыхание от негодования, сердце с бешенной силой заколотилось в груди, что казалось, сейчас рванет наружу, а кровь, вскипев, опалила все изнутри, резнув острой болью где то в районе живота… Казалось, еще мгновение, и эта дрянь в перьях поплатится за свои действия, и белые одежды обагрятся ее кровью, и будут смешанны с грязью, вместе с смазливым личиком… Но Джесс понимала, что так поступить сейчас нельзя. Но О! Как хочется!..

Легкое дыхание коснулось ее шеи, а чья - то рука нежно оплела стан. Кто - то поцеловав ее шею, лизнул ушко, проговорив:

 - Держись… Ну и вертихвостка же эта наложница… - слегка шипящий смешок и голос Ра’Риза добавил еще: - Но братец даже не шевельнулся во время «экзекуций» …

 - Тебе просто повезло, что жив, остался, Риз… Я готова была кого - то убить… - Прорычала Джесс… - И Им тоже… Обоим… - Паланкин поднялся в воздух, и поплыл к башне мага, а кхаджитка провела его пылающим взглядом, и могла поклясться, что там, за прозрачными тканями Та Сволочь все еще смотрит на Арт’Хмата.

 - Значит Арти… - Проговорил Ра’Риз, немного прижав сестренку к себе отпуская…

 - Он МОЙ!.. – Еле слышно прорычала кхаджитка, и желание на миг вспыхнуло в ней. Желание быть с ним рядом, но сейчас, она не могла смотреть в его сторону, а он то, кажется, украдкой виновато поглядывал на нее.

Даже сейчас, по прошествии нескольких дней она не может успокоиться, вспоминая тот случай. Вдруг, от мыслей ее отвлекли шаги по лестнице. На палубе появилась Равита и Джерхин.

 - Доброе утро! – приветливо сказала Джесс. Джерхин, как ты? Оклемался? Равита провела возле тебя всю ночь!

Белый Волк все еще мутными глазами смотрел кругом, но утвердительно кивнул.

 - Он все же поступил благородно по отношению к своим соотечественникам, когда попросил меня испробовать на нем свою перчатку… - Сказала Равита. – Хотя, и глупо. Но разве я могла его бросить в беспамятстве посреди багажного отделения. А вдруг бы он пришел в себя посреди ночи… Хотя здесь и ночи толком нет, но когда все спали, и подумал, что его вновь в плен взяли…

 - Я понимаю. – Кивнула Джесс, слегка смущенная излитием искренних чувств подруги. За последние несколько дней они крепко сдружились. Тиимей раздавая спальные места, поместил их вдвоем в шикарной спальне в конце корабля. Так, где они завтракали, перед отлетом к Теловани. Джерхину было предложено спать вместе с остальными мальчиками в «каюте капитана» - то есть в стеклянной комнате со штурвалом, но он категорически отказался, сказав, что будет спать если не у ног своей спасительницы, то у двери ее комнаты.

 - Скоррроооооууу!! – Подвыл Джерхин. - Скоро уже! Скоро земля Джерхина! Джерхин чувствует ее! Джерхин зделает фсее, фсе, что скажет Равита! Он не забудет ее милости за ночь рядом! Волки не были столь добры к нему, Волки, пусть и у них голова поболит… Кроудог! Кроудог прости Джерхина! Он должен помочь хозяйке, помочь тем, хто был добрррр!… - Он завыл, оглашая тишину и холод протяжными звуками, как молитвой, как раскаянием за будущий грех…

После этой выходки на палубе появились все члены экипажа, кто полусонный, кто успевший уж проснуться, но в руках всех было оружие. Они, немного растерянно поглядели на Белого Волка, а тот, потупив взор сказал:

 - Простите… должен был сдержаться…

 - Ааа... Пустяки. – Проговорил Тиимей, махнув рукой. - Зато все в сборе. Эмм… Ладно. Карты говорят, что мы очень скоро будем на месте. Джерхин, ты уверен, что мы попадем точно на ритуал?

 - Да, он как раз начнется уже. Джерхин слышит барабаны и песнь призыва. Вы их не слышите? – Все отрицательно качнули головами. – Значит, она и правду волшебная, Белая Песнь. Ее слышат только соплеменники. Все кланы, кому позволено придут, кто не прейдет, будет творить песнь в своих землях. Никто не смеет выйти наружу. Охота прекращается, и все звери свободно разгуливают по землям… - В глазах волка полыхнул восторг, связанный с верованиями. – Это время тишины и песен! Это священные мгнофения! Покой и мир!... – Но он погрустнел. - Джерхину суждено стать предателем… Он похитит реликвию… Но он сделает это… - Опустив уши он отошел от всех, усевшись у борта. – Лучше Джерхину было быть растерзанным тогда, когда глаза его были слепы, когда Мать породила его… - Протяжный вой, полный страдания, и ненависти к самому себе унесся в пустоту бездны.

 - Джерхин, мой хороший! – Равита подсела к нему, и крепко обняла за шею. – Если Кроудог знает, что миру этому грозит опасность, то она не будет против, что ее вещью воспользуются. Подумай, Ведь это так. Мне не нужно «Дыхание Кроудога». Я бы не против вернуть его потом. Но еще я хочу домой. У меня славная ферма в Тамриэле. А еще друзья остались. Преданные друзья. Порой я думаю, кто же о них сейчас заботится?.. Я очень благодарна тебе за то, что ты делаешь!

 - Возьми с собой Джерхина потом, или разорви ему глотку, Нечего жить Джерхину после того, ЧТО он сделает… Нет прощения среди соплеменников…

 - Возьму! – Твердо сказала Равита. – Я ведь тоже сирота. Не отца ни матери не знаю настоящих, у приемных родителей жила.

 - Крроудог… Прости нас!... – Джерхин лизнул щеку девушке, и преданно взглянул ей в глаза. – Джерхин будет семьей Равите. Братом, слугой, защитником… Кем захочет хозяйка… кем скажет…

 - Я рада… - Улыбнулась бретонка. Джерхин завилял хвостом, лупя им о борт корабля, и поднялся на задние лапы, поднимая тем самым и девушку.

 - Тогда поскоррреееей, поскорееей пусть все закончится! – проговорил он. – Потом, что быть, тому быть… Вот они! – Вскрикнул Джерхин, указывая лапой на обширные земли, занесенными снегами, укутанные кое - где зелеными ветвями хвойных деревьев.

 А впереди вдали виднелся остров изо льдов, возвышающийся над этой землей, соединенный, однако с ним замысловатыми природными мостиками кое - где изо льда, кое - где из перекинутых через пропасть деревьев. Довольно таки бесформенная обширная ледяная скала возвышалась на этом островке, но небольшой проем имел, кажется ровные и чистые линии арки. Все прислушались. Через тишину и шум мотора, каким – то странным чутьем они услышали не - то вой, не – то пение сотен голосов, которые говорили о почтении и почитании и светлой святой вере.

 - Белая песнь! Она изменилась! Слышите! Теперь вы слышите?!.. – Белый Волк припал к борту, внимательно навострив уши.

 - Да… - Проговорила Равита.

 - Но… - Тиимей подошел ближе к парочке. – Нам надо готовиться к операции. Я отведу корабль ниже этих земель, высадив вас позади входа в пещеру. Вы готовы? Равита, запомни, «Дыхание Кроудога» отражает звук… и он подействует на всех, кроме тебя… Потом немедленно читай заклинание и мы подберем вас.

 - Да помню я… - пробормотала девушка, взглянув на тяжело дышащего Джерхина, и взяв его за руку.

 - Только чтоб соплеменники не пострадали… - почти умоляюще пробормотал он.

 - Постараемся. – Тихо пробормотал Арт’Хмат.

======================

Три фигуры тихо брели по девственному снегу ледяного островка. Джерхин прислушивался к песне, ко всем ее тонам старался уловить любые ее изменения, и порой благоговейно поглядывал ввысь, желая и страшась разглядеть Богиню Кроудога, как говорят, прилетающую, откуда - то оттуда. За ним, укутанная в белоснежный плащ из шкур, следовала Равита. Третьим был Арт’Хмат, в одной набедренной повязке, предпочетший свой собственный мех любому камуфляжу. На поясе его был длинный волнистый кинжал. Впрочем, он не особо хотел его использовать.

Достигнув скалы, Джерхин ткнул кхаджиту на дыру в потолке, через которую проникал свет и, кивнув, побрел с девушкой к входу в пещеру. Арт’Хмат должен был, вдруг что, подстраховать их сверху.

Пара неслышно приблизилась к входу, и не без дрожи взглянула внутрь. Несколько сотен Белых волков собрались в пещере, рассевшись полукругом вокруг большого ледяного возвышения почти по центру, у основания которого на задних лапах, и опершись о «колонну», сидела «Спящая», держа в передних лапах артефакт, больше всего походящий на замысловатый «Ловец Снов». Волки пели, опустив головы, не смея шелохнуться, не смея взглянуть по сторонам, и песня дивно отражалась от стен пещеры, и от реликвии, пробуждалась новой жизнью, и не внимать ей, не восхищаться ей было невозможно. Пара, на какое то время так и застыла, притаившись у порога, но, потом как, бы сбросив с себя оцепенение, когда песня изменила ритм, неслышно стали красться меж впавших в транс Белых Волков.

Песня становилась все больше радостная и возвышенная, и из первых рядов поднялось две фигуры. Разодетый в перья волк, вел рядом с собой молодую волчицу, которой суждено стать новой «Спящей» Диверсанты ускорили ход. Они опаздывали. Нельзя дать свершиться ритуалу, нельзя опоздать, ведь тогда все оживятся, и им не поздоровится!.. А шаман и Дева уж были у «Спящей», и молодая волчица, секунду помедлив, потянулась уж к «Дыханию Кроудога», как тень застлала свет, и из проема в потолке на них рухнул Арт’Хмат, крепко сжимая волчицу в своих объятиях, застыл. Джерхин, невероятным прыжком достиг шамана, сбив его с ног, а Равита подскочив к артефакту, задействовала перчатку, едва не касаясь нитей плетения на «ловце снов»! Резкий пронзительный звук пробежал по пещере, дрожью отражаясь от стен, и Белая Песнь оборвалась на странной воющей болючей ноте, как бы судорога пробежала по телу, и Равита сама зажала уши руками, закрыв глаза. Но спустя мгновение воцарилась тишина. Гнетущая и пугающая. Казалось, так кончается вселенная… Девушка отпустила уши, и открыла глаза. Полные боли звуки воя, все еще стояли у нее в голове, и вид, представший ей, и вправду напоминал конец мира. Везде вповалку лежали Белые Волки. Не то заснувшие, не то лишившиеся дыхания…Она знала, что все должно быть в порядке, но все равно стало очень грустно. Она склонилась над Джерхином. Ее друг был в беспамятстве, как и тогда. Арт’Хмат тоже не подавал признаков жизни, но был какой - то холодный. Молодая волчица, аккуратно вытащенная из его объятий, тоже вроде была в норме.

Девушка подошла к «Спящей», разглядывая ее. Волчица была не старше своей сменщицы, а то и на много моложе. Ее уши еще не торчали, как у взрослой особи, а по детски сгибались. На милой мордашке играло счастливое выражение.

 - Хорошенькая… - Еле слышно пробормотала Равита. – Ну, отдай мне «Дыхание Кроудога». Потом мы вернем его. – Девушка легко вынула из лап волчонка артефакт, и девочка, сладко зевнув, упала ей на грудь, мерно и спокойно дыша во сне.

Равита вздрогнула от неожиданности, и какое - то время так и стояла, не смея шелохнуться. Но потом бросила артефакт, и аккуратно присев, уложила спящую волчицу у камня. - «Отдохни, детка. Прости, но из - за нас, твое пробуждение не будет счастливым…»

Подобрав артефакт, она вышла из пещеры, и произнесла заклинание. Через несколько минут подошел Корабль, и Тиимей с Ра’Ризом сошли к ней, по опущенному трапу.

 - Все в порядке? – Весело спросил ящер.

 - Вроде да. – Расстроено ответила бретонка. Но все равно на сердце не спокойно.

 - Ничего страшного. Пройдет. – Сказал кхаджит. – Как там наши друзья?

 - Все внутри. Пошлите со мной, только тихо. Там спящая есть. Она просто спит. После того, как я взяла «Дыхание Кроудога».

 - Постараемся. Кивнул Аргонианец.

И вскоре Арт’Хмат и Джерхин были подняты на борт корабля, а Равита, задержалась на некоторое время в пещере, глядя на спящую девочку, и не удержавшись, коснулась на прощание ее мордашки, пошла к выходу, но вдруг обернулась. Краем глаза ей показалось, что крылатая тень скрыла свет из проема в потолке, но ничего не было. Лишь снежинка, похожая на перышко, проплывала у ледяной колонны.

 - Простите. Мне, правда, жаль… - Пробормотала девушка, отворачиваясь от белых Волков, и зашагала к выходу.

Спустя несколько минут корабль поднялся в воздух, отчаливая от этих девственных земель, и Равита с тоской глядела на них, через стекло капитанской каюты, сидя рядом с постелью Джерхина, расположенной тут же. Арт’Хмат лежал рядом, но на своей законной постели, и вокруг него столпились все остальные. Тело его было холодно, как лед и мышцы казались каменными.

 - Не знаю… - Пробормотал Тиимей. – Похоже на заклятие, но оно не такое какое то… Я не ощущаю его структуры… Это, как природный эффект… Не проклятие и не наговор… Естественное происшествие…

Джесс склонилась над огромным кхаджитом, прислушиваясь к еле слышному дыханию.

 - Похоже на глубокую кому… - Пробормотал Ра’Риз.

Джесс зарычала, гневно глядя вниз, на ледяные земли.

 - Проклятье! Пусть будут прокляты эти снега, и эти Волки, с Теловани все вместе взятые! Если Арт’Хмат не придет в себя я сама принесу в этот мир Армагеддон!... Пусть не позволяют себе трогать моего брата! Моего… моего Арт’Хмата…

 - Я вот подумала,… Возможно, он, прыгая, коснулся «Дыхания Кроудога», и теперь помимо прочего просто заснул…

 - Нет, - Джесс не показала своей взволнованности, но вправду ее бросило в холодный пот. – Брат слишком ловок, чтобы допустить такую оплошность. Он же должен знать, что Мы не знаем как разбудить спящего тем сном… - Кхаджитка крепче сжала руку кхаджита, которую не выпускала, делая вид, что то и дело проверяет пульс.

 - Давайте подождем пробуждения Джерхина. Потом все станет яснее. – Сказал Тиимей. А пока, нам не помешает всем немного отдохнуть.

«Да какой там отдых!» - переглянулись женщины.